Теория жизни → Миссия невыполнима

Пожалуй наиболее известной надписью в Центральном Разведывательном Управлении США, штаб-квартира которого располагается, как мы все знаем, в Ленгли — штат Вирджиния, являются библейские слова выщербленные в мраморе главного холла: «And ye shall know the truth, and the truth shall make you free» (И да узришь ты истину, и истина сделает тебя свободным, Иоанн 8:32) Однако в последние годы, другой текст стал предметом всеобщего ажиотажа и интереса; текст, являющийся квинтэссенцией всего происходящего в стенах ЦРУ — это 865 символов кажущихся абсолютной бессмыслицей, выдавленной в медном листе толщиной 1,3 см.


*****




Инсталляция Kryptos, созданная человеком по имени Джеймс Санборн (James Sanborn), обосновалась при дворе ЦРУ в уже далеком 1988, когда за основным зданием началась постройка нового и более современного офиса. Агентству нужна была уличная скульптура между двумя постройками, поэтому выбор пал на образец искусства «для всех», который на самом деле никто и никогда не сможет «увидеть». Санборн не просто так назвал свое творение греческим словом «скрытый», ведь эта работа — ярчайшая иллюстрация скрытности, тайности, интимности и иллюзорности человеческой жизни, текст которой является одним из самых идеальных кодов на сегодняшний день.

Несмотря на то, что с момента установки прошло 20 лет, текст послания все еще далек от расшифровки. Мировое сообщество криптоаналитиков, наравне с работниками ЦРУ и ФБР, за все это время разобрали только первые три секции из четырех. Как ни странно — это ни на йоту не приблизило их к конечной цели, ведь острая проза, открывающаяся после дешифровки, делает загадку еще более запутанной. До сих пор не расшифрованными остаются 97 символов последней части (известной как К4), и чем дольше продолжается этот «забег», тем больше люди сходят с ума от бессилия.



И на то есть определенные причины. Вне зависимости от того, как тот или иной человек воспринимает сам Kryptos, он есть воплощение природы ЦРУ — ведь он был создан именно для того, чтобы показать всем и каждому, почему тайны и уловки так завораживают нас.
«Все дело в силе тайности» — говорит сам Санборн, проживающий вдвоем со своей женой на целом острове. Он высок и крепок и выглядит гораздо моложе своих 63 лет. Позади дома стоит последняя его работа — огромная 9-метровая копия первого в мире ускорителя частиц, в окружении оригинальных деталей проекта «Манхэттен». Атомарные «снасти» отлично вписываются в общую концепцию творчества Санборна, которую он сам называет «сосредоточение невидимых сил».

Kryptos – пожалуй самое сильное заявление автора о том, чего мы не знаем и не видим в этом мире касательно вещей, которые, казалось бы, прямо перед нашими глазами. Вся скульптура — это не только огромная, S-образная медная пластина с выдавленными символами, стоящая ровно за счет части ствола красного дерева. Внизу разбросаны массивные куски гранита, формирующие небольшой фонтан. И несмотря на то, что большая часть инсталляции находится около кафетерии ЦРУ, где аналитики и шпионы могут наслаждаться ее видом во время принятия пищи на свежем воздухе, Kryptos раскрывает свою тайну полностью другой стороной — лицом к новому зданию.

Джеймса Санборна иногда называют агентом Дьявола, потому что он никогда не расскажет свою тайну. Сердце Kryptos, медная пластина, как говорит автор: «со временем сама выдаст все секреты окружающим».

Когда Санборн начинал работу над заказом, он не знал практически ничего о криптографии. Поэтому когда Эд Шейдт, который только что закончил свою деятельность как глава криптографического центра Лэнгли, предложил Джеймсу свои услуги, тот буквально расцвел от радости. Однако и Эд Шейдт служил двум хозяевам все время кооперации с Санборном: с одной стороны, ему было необходимо поддерживать секреты Управления, а с другой, вместе с человеком который не имеет ни малейшего понятия о криптографии создать уникальный кусок кода и скульптуры.

Все началось с малого — Шейдт обучил Санборна элементарным техникам криптографии, начиная от позднего 19-го века и заканчивая методиками Второй Мировой. После экспериментов с различными способами шифрования, в том числе поли-буквенными замещениями, смещения матриц и транспонирования оба мастера (каждый в своем деле) пришли к выводу, что идеальным будет прибегнуть к способам «старой школы» — ремесленной криптографии. Они оба считали, что это заставит попотеть специалистов и создаст некоторое давление на работников ЦРУ, которые по-праву считали себя одними из лучших мастеров шифра. Однако все эти решения Санборн принял один и не делился ими с Шейдтом. «Я думал, что первые три секции будут расшифрованы за недели, возможно месяцы» — говорит автор. Шейдт же считал, что вся головоломка будет решена менее, чем за 7 лет. Ошибались они оба.

За время двухлетнего строительства были моменты интриги и паранойи, так как поддерживать баланс между целью и клиентом всегда сложно. «Нам приходилось играть на тайной стороне» — говорит Эд Шейдт о безымянных людях с теле-объективами и высокочувствительными микрофонами. «Были и люди пытавшиеся забраться по лестнице на стену моей студии для того, чтобы сделать снимки интерьера» — вспоминает Санборн. В какой-то момент он даже пришел к выводу, что фракции внутри самой ЦРУ хотят уничтожить проект, так как иногда возникали совершенно необъяснимые сложности. «К примеру», говорит Санборн: «один раз огромный грузовик полный камней для внутреннего двора исчез. Просто пропал. И не был никогда найден. Я видел его вечером, вернулся утром — а его нет. Никто и никогда не сказал мне, что именно с ним случилось».

Санборн закончил скульптуру вовремя — к открытию нового здания в ноябре 1990. Медная таблица была установлена, и то на что рассчитывали автор и его советник, произошло с точностью до мелочи. Когда мир криптографии узнал о новом вызове в свою сторону, лучшие специалисты по дешифрованию сели за работу. Каково же было удивление Санборна, когда за первые 7 лет не были «вскрыты» секции К1, К2 и К3. Первый победитель, работник ЦРУ именем Дэвид Стейн, провел 400 часов личного времени над секциями и действительно отнесся к раскрытию кода как к религиозному откровению. В феврале 1998 он представил свое открытие всем сотрудникам ЦРУ в большой аудитории и… ни единого слова не утекло в прессу. Шестнадцать месяцев спустя, авторитетный Джеймс Гиллогли, криптоаналитик из Лос-Анджелеса, используя свой Pentium II и им же написанный софт вскрыл все те же три секции. Когда новость об успехе Гиллогли просочилась в СМИ, ЦРУ рассекретила и данные об исследовании Стейна. Таким образом в мире появилось 2 человека, вне зависимости друг от друга сломавших код первых трех секций.



В первой секции, К1, используется модифицированный шифр Виженера. Это шифровка путем замещения — каждая буква соответствует другой букве и может быть «решена» только с наличием правильных букв алфавита по правой стороне. Ключевыми словами, которые помогли определить замещение, являются KRYPTOS и PALIMPSEST. А ошибочное слово в данном случае — IQLUSION может являться ключом к раскрытию К4.

К2, как и первая секция, зашифрована используя буквы справа. Единственной уловкой, которой воспользовался Санборн, является втискивание символа Х между некоторыми предложениями, что делает процесс вскрытия более сложным из-за необходимости осознавать «лишний символ». Ключевыми словами здесь являются KRYPTOS и ABSCISSA, а ошибочное слово — UNDERGRUUND.

Другая криптографическая методика была применена в К3, третьей секции — это транспозиция. Все символы связаны и могут быть расшифрованы только открытием комплексных матриц и математических методов, описывающих их позицию. Там есть все то же ошибочное ключевое слово — DESPARATLY, а последнее предложение CAN YOU SEE ANYTHING? закрыто в смысловые скобки символами Х и Q.

Санборн изначально сделал четвертую секцию, К4, куда более устойчивой ко взлому. Целое предложение К3 намекает на то, что текст К4 — это не стандартный английский (если вообще английский) и потребует второго уровня криптоанализа. Ошибочные слова могут быть ключом к раскрытию секции, но скорее всего для раскрытия четвертой секции придется принять во внимание и другие «якоря» инсталляции — азбуку Морзе на одном из камней, компас и, возможно, даже маленький фонтанчик.

Считать, что решение первых трех секций привело бы к стремительному раскрытию четвертой в корне неверно, и в этом быстро убедились все те, кто пытал счастья у медной таблички. Частичные решения лишь запутывали общую тайну и интригу.

К1 — это текст написанный самим Санборном: "Between subtle shading and the absence of light lies the nuance of iqlusion." В данном случае слово iqlusion – намеренная ошибка, а вся секция переводится на русский язык как: «Между затемнением и отсутствием света лежит нюанс иллюзии».
К2 — это текст телеграфной передачи, в котором есть и координаты, и данные о магнитном поле, передачи информации. Точки координат ведут к месту в нескольких сотнях шагов от места инсталляции — там нет ничего интересного. Ее дешифрованный текст:

IT WAS TOTALLY INVISIBLE. HOW'S THAT POSSIBLE? THEY USED THE EARTH'S MAGNETIC FIELD. X THE INFORMATION WAS GATHERED AND TRANSMITTED UNDERGRUUND TO AN UNKNOWN LOCATION. X DOES LANGLEY KNOW ABOUT THIS? THEY SHOULD. IT'S BURIED OUT THERE SOMEWHERE. X WHO KNOWS THE EXACT LOCATION? ONLY W.W. THIS WAS HIS LAST MESSAGE. X THIRTY-EIGHT DEGREES FIFTY-SEVEN MINUTES SIX POINT FIVE SECONDS NORTH SEVENTY-SEVEN DEGREES EIGHT MINUTES FORTY-FOUR SECONDS WEST ID BY ROWS.


К3 перефразирует запись из дневника антрополога Говарда Картера, который в 1992 году открыл гробницу императора Тутанхамона, заканчивающуюся словами «Can you see anything?» Когда у Гиллогли получилось вскрыть эту секцию, по его словам, он испытал ту же радость и возбуждение, что было и у Картера. В каком-то смысле эта цитата — отличная фраза, метафорически описывающая работу криптографа, а возможно и всего ЦРУ.

97 символов последней части, К4, до сих пор хранят свой шифр. К4 стала для многих своеобразным «Эверестом кода». И Шейдт и Санборн подтверждают тот факт, что они приложили максимум усилий для того чтобы последняя часть стала самым серьезным препятствием. Уже сейчас существует множество теорий о том, как можно сломать ее код. Нужен ли доступ к скульптуре или достаточно букв? Какую роль играет код морзе на одном из камней? Каждая деталь, каждый маленький аспект инсталляции за эти два десятилетия был облажен, осмотрен, облизан порой с микроскопами и лупами. Многие доходят до грани с безумием в тщетных попытках расшифровать последнюю часть — бизнесмен из Мичигана продал свой бизнес по созданию ПО только для того, чтобы уделить время шифру. 1300 человек из фанатичной группы на Yahoo! пытались коллективным разумом продвинуть работу над шифром хоть на шаг вперед, перебирая всевозможные варианты, от комплексной математики до астрологии. Рэнди Томпсон, еще один из фанатов Kryptos, который создал и поддерживает один из самых информативных сайтов по этой тематике, потратил три года на то чтобы дешифровать К4. Как он сам считает, он очень близко подобрался к решению проблемы: «Это может случится завтра, а может и занять остаток моей жизни».

Что делает попытку еще более сложной, так это тот факт, что создатель головоломки все еще жив и, по-крайней мере в теории, является потенциальным источником информации. Уже в течение почти двух десятилетий сообщество Kryptos играет с Санборном в так называемую «дорогу бога», когда любое слово пророненное Джеймсом буквально сканируется на предмет подсказок.

«В моем умысле нет намеренной дезинформации» — говорит Санборн: «Я доброжелательный криптоаналитик». Однако люди продолжают писать, звонить, и иногда даже приезжать к Джеймсу. Многих из них уже давно не забавляет тот факт, что Санборн — единственный человек знающий тайну.

Несмотря на то, что Джеймс Санборн обычно остается в тени, случаются ситуации, которые он считает нужным прокомментировать. Так, например, в 2005 году он опроверг «теорию» Дэна Брауна, утверждающую, что буквы WW из секции К3 могут быть перевернуты в ММ, означающие «Мария Магдалена».

Но и на этом спекуляции не заканчиваются. Официальная история гласит, что единственным человеком с которым Санборн поделился текстом К4 является тогдашний директор ЦРУ — Уильям Вебстер (William Webster). В силу этой теории говорит еще и тот факт, что расшифрованный текст К3 содержит слова «Who knows the exact location only WW». В 2005, после истории с Брауном, Санборн подтвердил что эти буквы относятся к Вебстеру, не Марии Магдалене. А в 1999, сам Вебстер сказал газете New York Times, что решение «в равной мере и очевидное и философичное».

Однако сам Санборн говорит что «обманул их всех и ни у кого нет полного ответа». В таком случае даже Вебстер не знает истину?

«Нет» — говорит автор. Он принял все необходимые меры к тому, чтобы убедится в одном простом факте — даже после его смерти не будет существовать ни одного человека, знающего ту самую истину. Ко всему этому Джеймс добавляет, что уже даже он не знает полного решения.

Если кому-то и удастся сломать последний шифр, то охота за «абсолютной истиной» Kryptos на этом не закончится. «Загадкой может являться гораздо большее, нежели то, что можно увидеть глазами» — говорит Шейдт: «только потому что вам удалось сломать ее часть, вам не удастся найти ответ». Тогда закономерным вопрос является: а есть ли «ответ» в принципе? И Санборн, и Шейдт настаивают на том что есть — однако они будут одинаково счастливы если никто и никогда не найдет его. Как говорит автор: «Когда образец искусства теряет свою тайну, он теряет все».

По материалам Wired