Что такое "Злоба дня"? И откуда пошло это выражение?

Что такое "Злоба дня"? И откуда пошло это выражение? 

В ряду слов, образовавшихся на основе церковнославянской лексики и фразеологии в серединеXIX в., находится и слово злободневный. Оно представляет собою имя прилагательное к церковнославянскому выражению злоба дня. Это выражение, как часть библейской цитаты, вошло в историю русского языка вместе с церковнославянским переводом Евангелия (напр. в Галицком Еванг. 1144 г.: довълhеть бо днии злоба своя. Матф. VI, 34; ср. Срезневский, 1, с. 1000). Однако до 30—40-х г. XIX в. выражение «злоба дня», как самостоятельная фразовая единица, не существовало в русском литературном языке. Оно лишь потенциально было заложено в церковной цитате: «довлеет дневизлоба его» (Матф. VI, 34, т. е. довольно для каждого дня своей заботы)91. Например, в статье Д. И. Писарева «Цветы невинного юмора» (1864): «Сатира хороша только тогда, когда она современна. Что мне за охота и за интерес смеяться над тем, что не только осмеяно, но даже уничтожено законодательным распоряжением правительства? ”Довлеет дневизлоба его“, и ”пускай мертвецы сами хоронят своих мертвецов“». Поэтому нельзя найти отдельного выражения злоба дня ни в одном словаре русского языка до появления сборника М. И. Михельсона «Ходячие и меткие слова» (с. 126) и «Словаря русского языка» Грота — Шахматова (1907, т. 2).

Также вам будет интересно: в каких странах и городах есть самые знаменитые "Музеи восковых фигур"?

В словарях же церковного («церковнославянского») языка объяснялись или своеобразное значение слова злоба (`забота') (Дьяченко, Ц.-сл. сл., с. 203) в евангельском тексте «довлеет дневи злоба его», или смысл и происхождение этого библейского изречения в целом. Так, в «Церковном словаре» Петра Алексеева (1794, 1, с. 303) можно прочесть под словом злоба: «Инде значит труд, печаль, скуку, Матф. 6, 34. Довлеет дневи злоба его. Ибо евреи все то, что весело и приятно, называют благом, а что скучно, трудно и досадно, злом или злобою именуют».

Понятно, что в среде духовенства или в социальных кругах, идеологически привязанных к церковной культуре, слово злоба могло применяться в евангельском значении `насущная забота, неприятность'. Например, у Мельникова-Печерского встречается в романе «На горах» лексическое видоизменение евангельского текста: «Год на год, век на век не подходят. Всякому времени довлеет злоба его» (сл. Грота — Шахматова, т. 2, вып. 9, с. 2663). По свидетельству Н. Барсукова, в речи славянофила Ю. Ф. Самарина встречалось такое словоупотребление: «За оградою церковною... практика со всей суетой, всею случайностью, всею преходящею деятельностью, всеми временными нуждами и злобами исторического мира» (Барсуков, Погодин, 7, с. 111).

Ср. статьи Н. И. Соловьева «Как нас учили» (Рассказ из духовно-семинарской жизни): «Все говорили про строгость о. ректора, про то, что он клялся половину из всех училищ прогнать назад, и про прочие печальные злобы» (Русск. старина. 1899, ноябрь, с. 379).

Естественно, что в духовной среде прежде всего оформилось и само выражение— злоба дня в значении `повседневная забота; нужда данного момента, требующая немедленного удовлетворения'. Ср. примеры подобного употребления у Вяземского и Короленко: «В самое то время было оно [письмо] вопросом и злобою дня» (Вяземский, Проект письма к С. С. Уварову, 2, с. 204); «Злобой раскатовского дня служил покос и расчеты по сенному делу» (Короленко, Смиренные).

На основе этого-то церковнославянского употребления возникает в среде разночинно-демократической интеллигенции общественное, публицистическое значение фразы злоба дня — `все то, что привлекает общественное внимание в данный момент, острые общественные интересы текущего дня; общественный вопрос, требующий неотложного обсуждения'.

В языке Белинского еще нет этого выражения. Оно вошло в литературный оборот не раньше 50—60-х годов XIX в. Характерно, что Лесков пользуется им, ставя его в кавычки, как газетную фразу. Например, в очерке «Дух г-жи Жанлис»: «Мать хотела найти человека, который мог бы сколько-нибудь ознакомить княжну с русскою литературою — разумеется, исключительно хорошею, т. е. настоящею